Звёзды против свастики. Часть 2 - Страница 50

– Все сделано, обергруппенфюрер, я просто не успел доложить до отъезда в Норвегию. Вот бумаги, – Науйокс положил перед Гейдрихом несколько листов. – Теперь в случае проверки выяснится, что мать Малыша по нашему заданию лишь выдавала себя за правнучку поляка, чтобы вызвать больше доверия со стороны коммунистов.

Гейдрих быстро просмотрел бумаги:

– Хорошая работа, Альфред! Можете быть свободны.

Оставшись один, Гейдрих заменил несколько листов из папки на те, что передал ему Науйокс и убрал папку в стол. Изъятые листы он переложил в пустую папку и положил в сейф. Лёгкая улыбка, которая промелькнула в этот момент на его лице, сопровождала мысль о том, что добыть эти листы Науйоксу было, видимо, гораздо легче, чем вытаскивать тёмной ночью из земли могильный памятник с надписью «SARA HEYDRICH», но и с тем и с другим он справился блестяще! Теперь ничто не мешало объявить Курта Раушера истинным арийцем, а бумаги пригодятся на тот случай, если Малыш вдруг начнёт показывать характер.

Охота на «серых волков»

Владивосток. Штаб Тихоокеанского флота

– Товарищ командующий, Москва на проводе!

– Соединяй…

– Здравствуй, Вадим!

Командующий Тихоокеанским флотом СССР адмирал Берсенев узнал голос маршала Абрамова.

– Здравствуй, Глеб!

– Есть новости о «Волкодаве»?

– Пока не всплыли, и радио молчит. Но ты же знаешь, по заданной Скороходову вводной это нормально.

– Радиомолчание. Выход в эфир только в самом экстренном случае. Знаю. Но на душе всё одно неспокойно, как, впрочем, и у тебя.

– Это ты по телефону определил? – усмехнулся Берсенев. – Не зря маршальский хлеб кушаешь. За десять тысяч километров волнение в голосе подчинённого распознал.

– Так я не прав?

– Прав. Разумеется, прав. Волнуюсь. И за лодку, и за сына…

– Как всплывут, доложи!

– Слушаюсь, товарищ маршал Социалистического Союза!

Охотское море. Пятьдесят морских миль на норд-ост от острова Сахалин. Борт линкора «Адмирал Александр Колчак»

– Акустики – Мостику: по пеленгу сорок пять, шум винтов подводной лодки! – И почти сразу: – Лодка произвела залп тремя учебными торпедами, цель – мы!

«Ни хрена себе!» Начальник штаба Тихоокеанского флота вице-адмирал Согайдачный восхищённо поцокал языком. На мостике линкора паника. Не ожидали и словили гостинец! Эсминцы сопровождения кинулись подставлять борта, но опоздали. Все три торпеды прошли под днищем линкора. Цель поражена! Взвыв сиренами – так воют с досады сторожевые псы, которые прошляпили злоумышленника, – эсминцы кинулись к месту, откуда был произведён залп.

– Отставить противолодочную атаку! – приказал Согайдачный. – Поздно пить боржоми, когда почки отвалились! Всем кораблям выстроиться в линию, будем встречать героев! – Адмирал посмотрел на командира линкора. – Чего скис?

– Да ну! – махнул рукой каперанг.

– Ты руку-то побереги, – посоветовал Согайдачный. – Тебе ею ещё честь Скороходову отдавать, и благодарить за науку, за то, что он с тобой, таким вот показательным способом, своим боевым опытом поделился. Расслабились, понимаешь, без войны-то… А вот и они!

В десяти кабельтовых от линкора всплыла подводная лодка. В бинокль была хорошо видна истёртая, но хорошо различимая эмблема в виде оскаленной собачей пасти.

– Точно, они! – Согайдачный оторвался от бинокля. – Радио комфлота!

Медные горны

Пока ПЛ «КМ-01» в сопровождении почётного эскорта шла во Владивосток, туда же прилетела из Петрограда представительная делегация Главного штаба ВМФ СССР и НИИПК, возглавлял которую контр-адмирал Рудницкий…

Хороший аппетит гостя – сердцу хозяйки услада. Михаил Алексеевич Рудницкий вовсю старался соответствовать, но чувствовалось, что к концу обеда это ему даётся всё труднее. Любовь Берсенева с нарастающим беспокойством следила, как гость с трудом справляется с последним куском особым способом приготовленной красной рыбы, но при этом не забывает нахваливать угощение. Слава богу, обошлось! Тарелка пуста, нож и вилка победно водружены поверх неё параллельно друг другу ручками вправо. Гость сыт, но хозяйка осмеливается предложить:

– Михаил Алексеевич, может, добавки?

– Благодарю, Любовь Родионовна, но, уж не пеняйте, откажусь. Честно признаться, я вашим прекрасным обедом слегка осоловел. Мне бы в самый раз на воздух…

– Тогда в сад? Вадим, проводи гостя! А чай вам накроют чуть позже, в беседке.

В саду Рудницкий потянул из кармана трубку.

– Я так понял, Вадим Николаевич, у вас в доме не курят? Но здесь вы мне, надеюсь, позволите подымить?

– Сколько угодно, Михаил Алексеевич!

– Спасибо, конечно, но это лишнее. Одной трубки будет в самый раз. Я ведь, знаете, к новым поветриям отношусь с пониманием, и стараюсь себя в общении с табаком ограничивать, но полностью избавиться от сей пагубной привычки, увы, не в силах!

Трубка набита и раскурена. Адмиралы снялись с якоря и не спеша двинулись по дорожке вглубь сада.

– Хорошо тут у вас, – нахваливал Рудницкий. – У меня самого дача под Петроградом, в Терийоках, там тоже замечательно, но, скажу честно, у нас воздух больше тиной пахнет, а тут – океаном!..

Обсудив природу, перешли к делам семейным.

– У вас, Вадим Николаевич, помимо Кирилла, кажется, есть и дочери?